В это время горечь от неминуемой смерти своего «я» Малер выплеснул в «Песнь о земле»: в последовавшей за ней Девятой же симфонии осталось предзакатное созерцание, ощущение медленного ухода и растворение в природе. Малер, безусловно, был озабочен осознанием своей смертности, однако он преодолел это потрясение — и всё лето энергично работал над лучшей своей симфонией, параллельно с этим занимаясь подготовкой около шестидесяти концертных программ.

Несмотря на вдохновенную работу, это все же был слишком напряжённый график для слабого сердца композитора. Через два года Малер стремительно угаснет, так и не услышав свою Девятую. И совершенно очевидно одно: эта великая симфония — самое точное воплощение смерти в звуке, и именно оно стало для Малера последним: Десятую симфонию композитор дописать уже не успел.

Малеру, человеку стихии и непрерывного движения, было невыносимо трудно принять вынужденный покой — мысль же о том, что каждый удар сердца сокращает дни его жизни, совершенно выбила почву у него из-под ног.

Большую часть года Малер не имел возможности писать музыку: композицией он мог заниматься только в короткие летние месяцы между насыщенными симфоническими сезонами, уединившись на природе.

Бесконечные столкновения гениального музыканта с окружавшей его жестокой действительностью вынуждали Малера часто менять место работы.

В начале лета 1907 года Малер потерял старшую дочь, четырехлетнюю девочку, к которой он был необыкновенно привязан; между Малером и его женой Альмой постепенно нарастало тяжёлое отчуждение. Наконец, врачи поставили композитору серьёзную болезнь сердца и запретили какую-либо физическую активность.

Ко времени создания Девятой симфонии в 1909 году Густав Малер был одним из самых значительных дирижеров своего времени, автором девяти масштабных симфонических партитур и обладателем невероятно сложного характера.

Малер

Этот путеводитель создан для первой встречи с миром Девятой. Двигаясь по линии времени, можно познакомиться с главными темами симфонии и глубже понять её структуру.

Сменяющие друг друга танцы во второй части Девятой симфонии — комично неуклюжий лендлер, блестящий демонический вальс, меланхоличный менуэт — следуют традиции симфонических скерцо Малера.

Это мир наивности, на который герой, полный сложных эмоций, смотрит словно бы извне — и оценивает его с беспощадной, саркастической, местами горькой иронией.

II ЧАСТЬ

«Он хочет наслаждаться всеми сокровищами, которые ещё может предложить ему земля. Он хочет создать для себя дом вдали от всех бед, в свободном и разреженном воздухе горы Земмеринг, пить этот воздух, этот чистейший земной воздух, вдыхая всё глубже и глубже, чтобы сердце, это самое чудесное сердце, когда-либо бившееся среди людей, расширялось — расширялось ещё больше и ещё — прежде чем оно перестанет биться».

Рондо-бурлеска, третья часть Девятой симфонии, — драматический центр цикла.

Действенная сила здесь обладает мощной отрицательной харизмой: она воплощает собой не бурление эмоций, но мир лихорадочной бездуховной деятельности, далекой от созерцания и рефлексии.

III ЧАСТЬ

end

sterb

er

ersterbend

Финал симфонии — последнее прощание с жизнью и воплощение безграничной к ней любви.

Смысл финала определяет одна из ремарок Малера в партитуре: это слово ersterbend (замирая, умирая). В самых последних тактах коды Малер оставляет ещё одну ремарку — Lebt wol! — «Прощай!».

Но если в первой части герой, готовясь к смерти, любуется вселенной и её совершенством, а слушатель смотрит на всё его глазами, то в финале взгляд будто взмывает на высоту птичьего полёта — и процесс умирания становится частью гармонии мироздания, естественным и лишённым трагизма ходом вещей.

IV ЧАСТЬ

Первая ре-мажорная тема — это песня Lied…... в исполнении струнных: в ее основе лежит томительная, все время как бы без сил опадающая нисходящая интонация из двух нот.. Этот короткий полувопросительный вздох не имеет разрешения, и от того рождает постоянное ощущение неустойчивости: именно он станет основой всех частей симфонии.

Концептуально тема Lied невероятно важна: она будет возвращаться целых 5 раз, словно бы композитор разглядывает ее с разных ракурсов. Развертывание темы в первой части столь разнообразно, что кажется, будто это взгляд бесконечно скользит по пейзажу за окном поезда: вот он, этот пейзаж, приближается — и тут же удаляется, и никогда не будет увиден вновь.

Эта невозможность вернуться рождает высокую интенсивность переживания, а музыкальную ткань будто тянут в разные стороны. Человек испытывает такие эмоции в минуты пронзительного созерцательного счастья. Малер ощущает это, осознавая скорую смерть.

спокойно, удобно

1. ANDANTE COMODO

Этот короткий фрагмент представляет вторую тему первой части — активный, экзальтированный порыв вверх, к преодолению гравитации: музыка сначала приобретает взволнованную танцевальность, затем ее звучание укрепляют духовые, и происходит первая кульминация.

Мелодия в этом разделе бросается скачками все выше и выше, контур ее неровный, исступленный, и потому, сопереживая, с тревогой ожидаешь неминуемого ее поражения.

несколько свежее

2. Etwas frisher

Дальнейшее развитие всех трех звуковых миров — это практически детальное описание физиологического сопротивления смерти.

Развитие песни Lied — острое переживание настоящего момента; разработка второй, динамичной темы — острая радость и экзальтация (я все еще жив!); наконец, сфера медных духовых — холод и оцепенение, когда жизнь находится уже практически на грани разрушения, а кровь начинает медленнее течь по венам.

Вторая тема несколько раз переживает бурное восхождение и несколько кульминаций — и здесь, в этом разделе, после роковых фанфарных аккордов, страшно срывается вниз.

В этой бездне начинается самый трагический раздел первой части — похоронный марш. гулких литавр и тромбонов. В нем узнается самая первая, ре-мажорная тема Lied, искаженная, мрачная, воплощающая теперь тоску по жизни, которую вернуть невозможно.

в характере похоронного шествия

4. Kondukt

Острое ощущение наступившего горя продолжается в вернувшейся теме Lied, которую теперь сопровождают удары литавр. В какой-то момент флейта, словно одинокий человеческий голос, остается один на один с крадущимися валторнами и виолончелями: этот раздел обозначен словом Misterioso — и здесь слышны обреченность и истаивание мысли в пространстве разреженного воздуха.

таинственно

5. misterioso

Первый эпизод второй части написан в жанре трехдольного танца лендлер, любимого Малером. В его основе — простая, почти комичная тема, которая как бы переваливается с боку на бок.

Этот полный сентиментального юмора .танец как бы воплощает все то, от чего бежит романтический герой — и на что смотрит с горечью и ностальгией.

Лендлер

1. Ländler

Тема вальса звучит у струнных инструментов и напоминает наигрыш деревенского скрипача. Поначалу она кажется совершенно безобидной, полной забавных перекличек деревянных духовых инструментов.

Однако со временем этот кантри-образ становится все более неоднозначным. В нем словно надламываются внутренние опоры: в каждом проведении темы меняется тональность, а нехитрый мелодический рисунок становится все более блестящим, безрассудным и — в какой-то момент — даже зловещим.

ВАЛЬС

2. Walzer

Третий эпизод звучит как будто на основе первого лендлера — но будто бы ослабевшего, меланхолически замершего, растерянного. В нём можно заметить уже знакомый нисходящий мотив вздоха из первой части: он словно превращает деятельный танец в бесплотное воспоминание.

менуэт

3. Menuetto

Танцы сменяют друг друга один за другим до самой коды, когда внезапно происходит слом. В какой-то момент тема лендлера словно ломается, комкается, разбивается на отдельные фразы — и вдруг в нее вторгается жутковатая холодная группа медных инструментов.

Это та самая зловещая сфера потустороннего мира из первой части. Она звучит недолго, словно короткое трагическое прозрение: «Все бренно, все завершится». После этого осознания восстанавливаются приплясывающие ритмы танцев, однако теперь они звучат саркастически и недобро.

Кода

4. Coda

Первая тема рондо ... — это рефрен, или «тема деяния», которая будет несколько раз возвращаться по ходу части. Эта музыка воплощает деятельный круговорот жизни, жутковатый механистический perpetuum mobile, невероятно энергичный, однако начисто лишенный созидательного начала.

Здесь господствует уже не лирическая песня и не деревенский танец, но ледяная непреклонная полифония: голоса перебивают друг друга, словно сталкиваясь и споря. Слово «бурлеска» ... , данное Малером в заголовке, не должно сбивать слушателя: это уже не юмористическая зарисовка, но саркастическая гримаса, и бурлеска здесь — шутка жестокая и циничная.

быстро, бодро

1. Allegro

Первый эпизод рондо — танцевальный и элегантный: здесь в демонический круговорот словно вбегают деревенские танцовщики из второй части, улыбаясь и кланяясь. Но их танец длится недолго — фанфары снова возвращают звучанию ожесточенный заряд с оттенком маниакальности. Здесь рефрен начинает уже по-настоящему пугать своей агрессивной и бездушной механистичностью, воскрешая в памяти вторую часть Пятой симфонии.

первый эпизод

2. Episodo I

Развитие этой враждебной фуги внезапно прерывается: машиноподобный стремительный бег замедляется, спадает, и среди огрызающихся друг на друга мотивов вдруг светятся скрипки и флейты в высоком регистре, словно сверкающее среди гор озеро. Это так называемая тема истины, широкая и мечтательная, словно морок, царящий вокруг нее, вдруг спадает — и мир кажется вновь чистым и прекрасным. 

Однако и она не выдерживает натиска рефрена, медленно распадаясь, теряя форму, словно пластилиновое лицо, которое сминается под ударом кулака.

Постепенно от темы истины не остается и следа: ее место занимают насмешливые кларнеты и флейты, которые словно гримасничают и машут руками перед носом замечтавшегося героя.

Второй эпизод

3. Episodo II

В финале рондо возвращается лихорадочный рефрен, стремительно закручивающееся колесо из обрывков тем, маршей, трелей, колокольчиков, торжествующих ударов литавр: оно неудержимо катится в своем страшном беге, не оставляя ничего на своем пути.

более сжато

4. Piu Stretto

Четвертая часть открывается монологической фразой унисона скрипок — мелодией безумной красоты. Начинается она с патетического скачка наверх и длинного хода вниз, что еще сильнее роднит тему с живой и страстной человеческой речью.

Она открывает хорал — прощание с земной жизнью и невероятно интенсивное высказывание: внутреннее напряжение здесь столь велико, что порой кажется, будто мелодия струнных рано или поздно не выдержит этого бесконечного усилия и мучительного порыва вверх.

Этот хорал, лишь отдаленно напоминающий церковное пение, словно показывает взгляд на умирание изнутри — в экзальтации и внутреннем горении.

тихо, медленно

1. Adagio

А вот музыка второй темы, зарождающаяся еще внутри хорала, — бесстрастная и аскетичная: она напоминает разреженный горный воздух.

Огромное расстояние между очень тихим, почти призрачным сходом скрипок в самом высоком регистре и фразой контрфагота и виолончелей в регистре низком словно очерчивает громадность расстояния между землей и небом. Здесь — взгляд на умирание со стороны, с высоты птичьего полета; предвидение и предощущение того, что ждет умирающего за порогом, образ мира без времени и пространства. Эфемерная тема порой становится почти жалобной и неожиданно может напомнить русскую протяжную песню.

внезапно вновь медленно

2. Plötzlichwieder langsam

langsam

2. Plötzlichwieder

Ждем вас
на концертах
5, 6 и 7 мая

© ЧУК «Этерна»

Изображения: Wikimedia Commons, flickr.com, William Curtis.