Программа
Дмитрий Шостакович
Симфония № 4, до минор, ор. 43 (1935-1936)
Подробнее
Содержание и судьба Симфонии № 4 Дмитрия Дмитриевича Шостаковича (1906 – 1975) равно трагичны. Симфонию начинает писать невероятно востребованный 29-летний композитор, чью музыку из кинофильмов знает вся страна, чьи произведения исполняются практически сразу по завершении партитуры, чья опера «Леди Макбет Мценского уезда» с успехом идет во многих советских и зарубежных театрах. Заканчивает симфонию объект государственной атаки (в печально знаменитых статьях газеты «Правда» «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь»), жертва публичной травли, человек, который спит одетым, готовый к ночному аресту.
Запланированную на осень 1936 года премьеру в Большом зале ленинградской филармонии Шостакович отменил под давлением руководства Ленинградского отделения Союза композиторов. В музыкальных кругах широко разошлась легенда о том, что главный дирижер филармонического оркестра Фриц Штидри не справился с партитурой.
Последняя, действительно, необыкновенно сложна. Увлеченный творчеством Густава Малера композитор создал симфонию для гигантского оркестрового состава. Более чем часовой трехчастный цикл Четвертой симфонии по-малеровски перенасыщен пестрым тематизмом от драматичных речитативов до самых разнузданных бытовизмов. Формы первой и третьей частей лишь условно можно назвать сонатными: они построены на острейших контрастах и непредсказуемых поворотах действия. Эмоциональный склад симфонии можно описать лишь в превосходных степенях – от предельного напряжения через жесточайшую иронию к смертельному отчаянию.
Симфония № 4 до минор была впервые исполнена 30 декабря 1961 года Московским филармоническим оркестром под управлением Кирилла Кондрашина. С этих пор начинается история интерпретаций и расшифровок «эзопова языка» этого колоссального послания. Виднейший американский исследователь русской музыки Ричард Тарускин замечает по этому поводу: «Сочинения Шостаковича — рассматривать ли их изнутри или снаружи, с точки зрения их содержания или в свете их контекста — заряжены жуткими подтекстами, которые нельзя игнорировать… Мы никогда не сможем только принимать его послания; мы всегда будем вовлечены в их создание и вследствие этого не сможем оставаться к ним безразличными. Никогда — просто Шостакович. Всегда — Шостакович и мы».