Программа
Густав Малер (1860 – 1911)
Симфония № 9 ре мажор (1908 – 1909)
I.Andante comodo
II. Im Tempo eines gemächlichen Ländlers. Etwas täppisch und sehr derb (В темпе спокойного
лендлера. Немного неуклюже и очень грубо)
III. Rondo-Burleske: Allegro assai. Sehr trotzig (Рондо-бурлеск. Allegro assai. Очень вызывающе)
IV. Adagio. Sehr langsam und noch zurückhaltend (Adagio. Очень медленно и при этом сдержанно)
оркестр musicAeterna
Дирижер — Теодор Курентзис
Подробнее
В мае 2023 года оркестр musicAeterna под управлением Теодора Курентзиса исполнит в Мадриде и Барселоне Девятую симфонию Густава Малера. Это одна из самых загадочных партитур позднего романтизма в целом и малеровского наследия в частности. И причина не в «проклятии Девятой симфонии», которого сам композитор очевидно опасался, назвав свой предыдущий вокально-симфонический опус не симфонией, а «Песнью о земле».
Девятая симфония парадоксальна. Малер как будто возвращается в ней к истокам жанра, отказываясь от столь любимых им вокальных и хоровых включений, от поэтического текста и программы, даже от гигантского оркестрового состава. Однако якобы традиционный четырехчастный цикл так далеко уходит от классико-романтических канонов формы, гармонии, тональности, что в нем явственно слышатся предвестия музыки нового, XX века – и это один из самых увлекательных метасюжетов всего произведения.
Девятую симфонию Малера вместе с его «Песнью о земле» и неоконченной Десятой принято связывать в единую трилогию, поступенно развивающую тему прощания с миром. Альбан Берг писал о Девятой: «Первая часть — лучшее, что написал Малер. Это — выражение неслыханной любви к этой земле, страстное желание в мире жить на ней, еще и еще раз до глубочайшей глубины насладиться ею, природой — пока не придет смерть. Ибо она неудержимо приближается».
Между тем, в симфонии есть место не только любви и меланхолии. В средних частях цикла нашел выход критически-иронический музыкальный дар Малера. Скерцо-лендлер, которое композитор предписал играть «неуклюже и грубо», и, в особенности, третья часть, рондо-бурлеск, ставшая драматическим центром сочинения, представляют собой пестрые, гротескные, жесткие тематические калейдоскопы, в которых усматривается изображение «лихорадки бессмысленной деятельности, устремленной в пропасть».
Финал Девятой воспринимается как «освобождение от мира деяний»: сдержанный хорал, прерываемый вспышками эмоций, все более разреженная фактура и долгое истаивание начальной темы в коде служат ступенями на пути, который можно описать словами самого Малера: «Какое безумие — допускать, чтобы грубый водоворот жизни поглотил нас! Хоть на один час изменить себе и тому высшему, что есть над нами!».